Приказом наркома обороны от 25 мая 1942 г. 238-я стрелковая дивизия была преобразована в 30-ю гвардейскую. Торжественное присвоение дивизии гвардейского звания и вручение ордена Красного Знамени произошло 20 июня 1942 г. Вручать боевую реликвию и награды прибыл член военного совета 49-й армии бригадный комиссар Сычев.

С конца мая 42г части 30-й гвардейской дивизии более трех месяцев находились во втором эшелоне войск 49-й армии.

В августе 1942 года дивизия была передана в подчинение 33-й армии с задачей вести наступление на гжатском направлении. Дивизия в это время насчитывала около 11 тысяч человек.

На 30 июля 1942 года 33 армия занимала участок фронта между 43 и 5 армиями проходящий практически по реке Истре от разъезда Угрюмово до д.Цветки. Задача 33 армии была, совместно с войсками 20 армии, окружить гжатскую группировку немцев и развивать наступление на Вязьму и дальше по Минскому шоссе. Направление основного удара было выбрано из района д.Ореховня и далее на северо-запад в строну Минского шоссе (поселок Туманово).

Противником в этом районе были 183 (южнее) и 292 пехотные дивизии вермахта. На их стык в районе д.Бурково как раз и приходился основной удар.

Наступление началось утром 13 августа 1942 года. Прорыв возлагался на 222, 110 и 113 стрелковые дивизии (по 1-1,5 км на дивизию), усиленных 18 и 80 тбр 520 тбтл (всего 140 танков). Наступление развивалось крайне медленно. Немецкие войска упорно держались за свои опорные пункты. За 3 дня удалось продвинуться всего на несколько километров. С 16 августа в бой была введена 30 гвсд на левом фланге наступления. В целом бои продолжавшиеся до 7 сентября были малоуспешными и сопровождались большими потерями. Удалось отбросить немецкие войска на 10 км за реку Воря. Потери 30гвсд составили около 2000 человек.

В ночь на 30 сентября 30-я гвардейская стрелковая дивизия была выведена из боя и выведена в резерв Западного фронта в район Бородино.

В ноября войска Западного и Калининского фронтов готовили наступательную операцию по срезанию Ржевского выступа (т.н. "Операция Марс"). Наступление началось 25 ноября. Первоначально нашим войскам удалось прорвать вражескую оборону в направлении Сычевки, но вскоре последовали вражеские контрудары. 20 армия наносившая главный удар была усилена 6ТК и 2КК. Прорвавшись в глубину обороны противника конники и танкисты были отрезаны от своихи понеся большие потери прорвались обратно. К 5 декабря наступление было остановлено на рубеже Малое Кропотово и Подосиновки.

30 гвардейская перебрасывалась на усиление 20-й армии. 3 декабря с наступлением темноты, чтобы обеспечить маскировку, начали погрузку в вагоны на станциях Бородино, Колочь, Уварово. Через три дня составы начали прибывать на станцию Погорелое Городище. Отсюда предстояло совершить 35-километровый переход к реке Вазузе.

Вдоль линии фронта в ближайшей глубине обороны противника протянулась железная дорога Ржев - Сычёвка. Гитлеровцы пользовались ей для подвоза в Ржев боеприпасов, военных грузов и переброски резервов. Перед дивизией ставилась задача - выбить врага с оборонительных позиций в Малом Кропотово, а затем выйти на полотно железной дороги и прочно закрепиться.

11 декабря наше наступление возобновилось. Главный удар, по-прежнему, наносился на участке Малое Кропотово, но теперь уже силами 30-й гвардейской дивизии. Местность для развертывания к наступлению была крайне неблагоприятной. Исходные позиции для атаки и подходы к траншеям противника находились на открытой, хорошо просматриваемой низине. Оборонительные же позиции гитлеровцев в районе Малое Кропотово и Подосиновки проходили по гребню увала. Артиллерия и танки противника были укрыты на обратных склонах и с наблюдательных пунктов частей дивизии не просматривались. Во время атаки предстояло преодолеть 300-400 метров по совершенно открытому склону, преимущественно по пахотному полю. Противник имел мощную огневую систему и прицельным огнем простреливал подходы к своим позициям. Скидки на неблагоприятные условия для атаки не давалось, применить какой либо маневр не представлялось возможным. Пробивать оборону противника предстояло лишь лобовым ударом. Командование фронтом и армии требовало немедленно начать наступление и быстрей прорваться к железной дороге.

Дивизии были приданы два гаубичных артиллерийских полка Резерва Главного Командования, пять дивизионов гвардейских минометов "Катюш" БМ-13 и БМ-3. Сюда же на подступы к Малому Кропотову выдвинулись до ста танков из состава 6-го танкового корпуса генерал-майора А. Л. Гетмана.

В ночь на 11 декабря 94-й гвардейский стрелковый полк гвардии майора А. Т. Демидова и 98-й гвардейский полк гвардии подполковника А. Д. Дегтярева выдвинулись на исходные позиции для атаки на подступах к Малое Кропотово. Бойцы лежали на снегу, резкий холодный ветер пробирался под шинели и ватники. Встать и размяться нельзя - обнаружишь себя. До немецких траншей было 150-200 метров. К тому же гитлеровцы находились в постоянной боевой готовности. Гулко стучали крупнокалиберные пулеметы, простреливая подходы к своим траншеям. Трассирующие разноцветные пули прошивали ночную мглу. Враг зорко следил за действиями войск 20-й армии генерал-лейтенанта М. С. Хозина, прорвавшимися за реку Вазузу. Всю ночь высоко вверх взлетали немецкие ракеты, освещая все вокруг бледным мерцающим светом. 96-й гвардейский стрелковый полк гвардии майора А. И. Матвеева оставался в резерве. Подразделения полка укрылись в низине в двух километрах от переднего края.

11 декабря мощный залп пяти дивизионов "Катюш", сотрясая землю, послужил сигналом начала артиллерийской подготовки. Более сотни орудий и минометов в течение двух часов вели ураганный огонь по оборонительным позициям противника на участке прорыва протяженностью около двух километров. Корректировка стрельбы затруднялась, разрывы снарядов скрывала непогода, горизонт заволокла туманная мгла, стояла оттепель, пошел мокрый снег. Немецкая артиллерия первое время молчала, но вскоре уцелевшие во время артиллерийской подготовки фашистские батареи открыли плотный огонь, а из укрытий выдвинулись немецкие танки. Попытки выбить противника с рубежа обороны в Малом Кропотово не имели успеха. Атакующие пехотинцы на открытой местности попали под прицельный огонь пулеметов и артиллерийских батарей противника. Танки 6-го танкового корпуса, следовавшие вместе со стрелковыми подразделениями, были встречены огнем, находившихся в засаде противотанковых пушек. Сопротивление противника нарастало. Танки сбились с курса и, не дойдя до Малого Кропотово, укрылись в лощине. Днем был введен в бой находившийся в резерве 96-й гвардейский стрелковый полк гвардии майора А. И. Матвеева. Однако, несмотря на подход свежих сил, части дивизии не смогли добиться успеха. К вечеру стрелковые полки были отведены на исходные позиции и залегли на подступах к траншеям противника.

Несколько дней шли кровопролитные ббои за Малое Кропотово. Увы безуспешные для наших войск. Вечером 18 декабря поступил приказ прекратить наступательную операцию. Теперь войска, участвовавшие в наступательной операции, отводились на рубеж селений Никоново, Арестово. Там предстояло оборудовать оборонительные позиции.

Прошло около недели после прекращения наступательной операции у полотна железной дороги Ржев - Сычёвка и на плацдарме за Вазузой, была произведена перегруппировка сил. Полоса обороны 30-й гвардейской дивизии смещалась влево. Части дивизии заняли оборону на трехкилометровом рубеже от селения Жеребцово до деревни Холм. Стрелковые полки приступили к сооружению оборонительных позиций: выдалбливали в мерзлом грунте траншеи, строили блиндажи, минировали подходы.

19 февраля 1943 года 30-я гвардейская стрелковая дивизия вместе с другими соединениями, занимавшими позиции на плацдарме за Вазузой, вошли в подчинение 31-й армии генерал-лейтенанта В. С. Поленова.

Два месяца дивизия находилась в обороне, особой активности в боевых действиях в те дни не наблюдалось. Рубеж обороны проходил по безлесной равнине, с глинистыми почвами и близко залегавшими грунтовыми водами. Войны жили в мелко вырытых блиндажах. Под ногами в траншеях и землянках, несмотря на мороз, стояла вода.

Продолжавшееся два месяца затишье внезапно оборвалось. 2 марта 1943 года войска 31-й армии, а в их составе и 30-я гвардейская стрелковая дивизия, перешли в наступление, но теперь уже не к полотну железной дороги, а напрямик на Сычёвку. Одновременно немецкое командование для сокращения линии фронта и создания резервов приняло решение оставить Ржевско-Вяземский выступ. 8 марта 1943 года части дивизии очистили Сычёвку от врага. Не давая противнику закрепиться, дивизия быстро продвигалась вперед и 19 марта вышла к побережью Днепра. За рекой, на стороне противника, виднелся древний русский город Дорогобуж. Ржевско-Вяземский выступ был полностью очищен от противника.

Накануне Первомайских праздников 30-я гвардейская стрелковая дивизия была выведена из боя и передана в состав 15-го стрелкового корпуса вновь формируемой 10-й гвардейской армии. В командование армией вступил гвардии генерал-лейтенант В. Я. Колпакчи.

В конце июля 10-я гвардейская армия, а в ее составе и 30-я гвардейская стрелковая дивизия, была выдвинута к линии фронта, чтобы в верховьях реки Угры, на участке к северу от Спас-Деменска, нанести главный удар в Смоленской наступательной операции.

23 июля дивизия прибыла в исходный район, где начала готовиться к прорыву оборонительного рубежа противника.

Утром 8 августа 10-я гвардейская армия, а на её правом фланге 30-я гвардейская дивизия перешли в наступление. Две недели потребовалось, чтобы пробить всю полосу обороны противника. Бои носили ожесточенный, затяжной характер. Гитлеровцы создали в верховьях Угры исключительно мощную оборону. Построена она была еще в 1942 году, а в последнее время ее усилили, подтянув артиллерию и танки.

Инженерные сооружения вражеской обороны состояли из нескольких рядов траншей полного профиля, связанных между собой сетью ходов сообщения. Траншеи и ходы сообщения были укреплены по стенкам жердями, оплетены хворостом. Впереди траншей проволочные заграждения в 2-3 кола и дополнительно, в наброс, спираль Бруно. Кроме того, был создан сплошной переплет проволоки на низких кольях, а подходы заминированы. Заболоченная низина являлась дополнительным препятствием, прикрывавшем подходы к переднему краю обороны.

Отвоевывая одну оборонительную позицию за другой, стрелковые полки продвинулись вперед до 12-ти километров и 22 августа вышли на подступы к селениям Титов Хутор и Мазово. Впереди - город Ельня, здесь дивизию вывели в резерв. 30 августа Ельня была освобождена.

Освободив Ельню, части 29-й гвардейской и 208-й стрелковых дивизий продолжали продвигаться вперед, но в 10-ти километрах к западу от нее возле высоты с отметкой 242,9 на подступах к селениям Выполозово и Малое Тишево встретили упорное сопротивление. Неоднократные попытки овладеть высотой 242,9 оказались безуспешными. Чтобы нанести удар свежими силами была введена в бой, находившаяся в резерве, 30-я гвардейская стрелковая дивизия. Разведкой было установлено, что на возвышенности, на заранее подготовленных позициях, обороняется 78-я немецкая пехотная дивизия. С ней приходилось уже сражаться в декабре прошлого года под Малым Кропотовом. В ночь на 6 сентября части дивизии заняли исходные позиции для атаки возле сожженной дотла небольшой деревушки Малая Нежода. До вражеских траншей - около полукилометра чистого поля, впереди - ни кустика, ни ложбинки.

Утром после 10-ти минутного огневого налета артиллерийских батарей гвардейцы стрелковых полков поднялись в атаку, но едва выдвинулись на открытое поле, как попали под ураганный огонь пулеметов и вражеской артиллерии. Атакующие подразделения залегли, а затем были отведены назад к Малой Нежоде. На следующий день атаку повторили, но стрелковые батальоны снова были остановлены огнем пулеметов, артиллерийских и минометных батарей.

Вскоре для участия в прорыве обороны противника прибыли дополнительные силы. Возле деревни малая Нежода сосредоточились 13-й и 14-й отдельные штурмовые инженерно-саперные батальоны: грудь и живот бойцов прикрывал стальной щит, а голову защищала металлическая каска. Отдельные штурмовые инженерно-саперные батальоны должны были внезапно ворваться в расположение противника, в рукопашной схватке уничтожить врага и овладеть высотой с отметкой 242,9. Два дня "панцирники" готовились к штурму, изучали местность, а в ночь на 13 сентября вместе с приданным стрелковым батальоном 96-го гвардейского полка ворвались в траншею противника. Четыре часа продолжался кровопролитный бой. В траншеях было уничтожено более сотни гитлеровцев, но и атакующие потеряли убитыми 66 человек, ранено было 169 бойцов. Немцы ввели резервы и под натиском превосходящего по численности противника "панцирники" вместе с гвардейцами 96-го полка отошли к Малой Нежоде. Дальнейшие лобовые атаки были прекращены, началась подготовка к более мощному удару.

Недалеко от переднего края позади Малой Нежоды ревели тягачи. Там устанавливали свои орудия и окапывались батареи крупного калибра Резерва Верховного Главнокомандования. Немного подальше приступили к оборудованию огневых позиций два артиллерийских дивизиона большой мощности. Сюда они прибыли по только что восстановленной железной дороге и теперь при помощи подъемных механизмов сгружали с платформ тяжеловесные лафеты и огромные стволы 305-ти миллиметровых орудий. 30-я гвардейская дивизия и панцирные батальоны выводились в резерв. Исходные позиции к наступлению возле Малой Нежоды заняли 29-я и 85-я гвардейские стрелковые дивизии. Они находились в резерве 10-й гвардейской армии и теперь вводились в сражение для прорыва обороны противника на высоте с отметкой 242,9. Батареи 63-го гвардейского артиллерийского полка оставались на прежних позициях, чтобы включиться в поддержку прибывших дивизий при штурме вражеских позиций.

Утром 15 сентября залпы "Катюш" послужили сигналом начала артиллерийской подготовки. Орудия и минометы находились в полной боевой готовности. На батареях ждали этого сигнала. Теперь на вражеские позиции обрушился ураганный огонь артиллерийских и минометных полков. Разрывы снарядов поднимали кверху комья земли, а орудия большой мощности и дальнобойная артиллерия РВГК сосредоточили огонь по позициям вражеских батарей и убежищам в глубине обороны противника. Недалеко от железнодорожного разъезда Нежода, поднялся высоко вверх аэростат воздушного наблюдения для корректировки стрельбы орудий крупного калибра. Следом за артиллерийской подготовкой включилась в бой наша авиация. С ревом приближались к передовой эскадрильи штурмовиков, переходили на бреющий полет, а затем разворачивались вдоль вражеских траншей. Видно было, как из-под крыльев ИЛ-ов вырывался огонь реактивного оружия. Грохот канонады артиллерийских батарей не смог заглушить разрывы снарядов орудий большой мощности. Они, как удары тяжелого молота, выделялись в урагане артиллерийского огня. Немецкие батареи вначале пытались оказать сопротивление, но вскоре умолкли. Артиллерия противника была подавлена или уничтожена налетами штурмовой авиации и огнем дальнобойных тяжелых орудий.

Поднялись в атаку гвардейцы 29-й и 85-й стрелковых дивизий. Очищая одну траншею за другой, они добивали или забирали в плен уцелевших фашистов. Оборона противника была прорвана на всю глубину. Гитлеровцы, бросая технику и вооружение, поспешно отходили на запад, к железнодорожной станции Глинка.

Войска 10-й гвардейской армии, сбивая противника с промежуточных рубежей обороны, подошла: к полотну железной дороги Смоленск - Рославль. Здесь 23 сентября вступила в бой 30-я гвардейская стрелковая дивизия. Продвигаясь вперед по пути боев с французами, дивизия 29 сентября вышла к речке Мерея возле белорусского местечка Ляды. Немцы укрепились на рубеже речки Мерея, вдоль берега создали прочную оборону. Начались бои за освобождение Белоруссии.

Более недели дивизия сражалась за местечко Ляды, гитлеровцы упорно удерживали позиции по речке Мерея. Тогда группа саперов отыскала брод для переправы артиллерии и танков, а для пехоты построили ночью штурмовой мост через реку. В ночь на 8 октября подразделения 98-го гвардейского полка гвардии полковника А. Д. Дегтярева по наведенному саперами штурмовому мосту перебралась на другой берег реки, где захватили небольшой плацдарм. Сюда сразу же были введены дополнительные силы и местечко Ляды было освобождено.

В те дни в оперативное подчинение 10-й гвардейской армии вошла 1-я польская дивизия имени Тадеуша Костюшко. Дивизия была сформирована из польских граждан, оставивших свою Родину в тяжелые годы фашистской оккупации. Будучи левым соседом 30-й гвардейской дивизии, поляки 12 октября 1943 года возле селения Ленино приняли боевое крещение.

Бои на участке польской дивизии продолжались недолго, наступление на поселок Ленино было прекращено и до конца октября в полосе 10-й гвардейской армии на подступах к белорусскому городу Дубровно наступило временное затишье. Эта передышка была вызвана тем, что командование Западным фронтом подготавливало наступательную операцию на Минском шоссе в направлении на Оршу.

В конце октября дивизии 10-й гвардейской армии начали одна за другой выводиться из боя, а затем совершали переход на Минское шоссе, где на нешироком участке занимали исходные рубежи для наступления. Справа недалеко от автомагистрали раскинулся массив непроходимых болот, левее проходило железнодорожное полотно на Минск, а рядом с ним Днепр. На этом перешейке или, как называют в военных пособиях - дефиле, в начале ноября развернулись ожесточенные бои. Гитлеровцы имели здесь хорошо подготовленные позиции, а среди оборонявшихся войск противника снова пришлось встретиться с 78-й немецкой штурмовой дивизией. Противник прочно укрепился на выгодном рубеже, командир же 78-й дивизии фашистский генерал-лейтенант Г.Траут, считавшийся "мастером обороны", по свидетельству пленных, хвастливо заявлял: - Пока я под Оршой, Германия может спать спокойно!

Оборонительная полоса противника имела несколько позиций и каждая из них оборудована двумя-тремя линиями траншей, всюду - добротные блиндажи. Кроме того, во время артиллерийской подготовки немецкие солдаты могли укрываться в "лисьих норах", вырытых в траншеях наклонно, глубоко под землей. Подходы к переднему краю помимо проволочных заграждений и минных полей прикрывал сплошной противотанковый ров. Гитлеровцы немало потрудились, сооружая такое препятствие. Ров был около шести метров в ширину и более четырех глубиной. Помимо большого количества артиллерийских и минометных батарей немцы применяли метательные аппараты крупного калибра, прозванные нашими солдатами "скрипунами". Вместо выстрела эти установки издавали звук, похожий на скрип и выбрасывалось сразу несколько снарядов, обладавших большой разрушительной силой. На месте разрыва оставалась глубокая воронка, как от авиабомбы. Для подвоза таких тяжеловесных метательных снарядов, гитлеровцы построили к огневой позиции узкоколейную железную дорогу. По несколько раз в день на позиции наступавших гвардейцев обрушивались залпы "скрипунов". Сильной взрывной волной срывались плащ-палатки, которыми завешивался вход в блиндаж, гасли лампы-коптилки, изготовленные из гильз снаряда, выбрасывались из печек угли. От взрыва снаряда "скрипуна" многие бойцы получили контузии.

Более месяца продолжались напряженные бои на Минском шоссе под Оршой, Гитлеровцы упорно сопротивлялись, их оборонительные позиции усиливались выгодными условиями местности, фланги надежно прикрывались массивом непроходимых болот и рекой Днепр. Наступавшие войска 10-й гвардейской армии не имели возможности применить обходной маневр. Это был тяжелый бой: у немцев укрепленная полоса обороны, траншеи, блиндажи, а у нас открытая заболоченная низина. Все же атакующие гвардейцы преодолели противотанковый ров, выбили гитлеровцев с передового рубежа оборонительной полосы. Хотя медленно, но все же продвигались вперед, к Орше.

Возле деревни Новое Село гвардейцы 30-й дивизии в отдельных местах выбили врага из четвертой траншеи, но развить успех - не удалось. Пытаясь задержать продвижение войск 10-й гвардейской армии, немцы наращивали силы, наносили мощные встречные удары. К тому же резко изменилась погода. Дожди и оттепель сменились морозами, промокшие шинели сковал лед, а в траншеях стояла грязь и вода. Обогреться и просушить одежду было негде. Командование направило службам тыла приказ: мобилизовать все ресурсы вещевого снабжения и срочно доставить на передовую теплое обмундирование.

6 декабря наступление войск Западного фронта на Минском шоссе было приостановлено. Бойцы начали восстанавливать разрушенные блиндажи, сооружать укрытия. Готовились к третьей фронтовой зиме, но неожиданно поступил приказ: войскам 10-й гвардейской армии передать полосу обороны соседней 31-й армии и отойти в район селения Любавичи. Артиллеристы и подразделения тыла направлялись к железнодорожной станции Рудня для погрузки в вагоны.

10-й гвардейской армии предстояло совершить переход в Псковскую область, к городу Невелю. Там войти в состав 2-го Прибалтийского фронта. Переброска вызывалась бесперспективностью продолжать бои по прорыву мощной обороны противника на подступах к Орше. В южных же районах Псковской области войска 2-го Прибалтийского фронта должны были сковать и оттянуть на себя часть сил немецкой группы армий "Север" и, тем самым, оказать существенную поддержку в снятии блокады Ленинграда. Если на южном участке советско-германского фронта войска Красной Армии отбросили врага от берегов Волги к Днепру, то на северном крыле уже более двух лет фронт стоял на месте. Немецкая артиллерия продолжала обстреливать и держать в тисках осажденный Ленинград. Встал вопрос о разгроме немецких войск под Ленинградом. Теперь 10-я гвардейская армия перебрасывалась к Невелю, чтобы на дальних подступах включиться в проведение операции, имеющей стратегическое значение.

Восемь суток продолжался 210-километровый пеший переход стрелковых подразделений вдоль линии фронта в Псковскую область. В целях маскировки шли только ночью, перед утром бойцов размещали в уцелевших деревнях на отдых, а вечером после ужина - снова в поход. 24 декабря дивизия прибыла в назначенный район. Подразделения расположились в блиндажах и землянках в лесу недалеко от Невеля. Здесь встретили новый 1944 год, а едва миновала новогодняя неделя, как поступил боевой приказ: совершить 60-километровый переход к озеру Неведро, что южнее Пустошки, где занять исходные позиции для наступления.

Войска Ленинградского и Волховского фронтов подготовились к проведению операции по окончательному снятию блокады города. Одновременного намечаемым наступлением под Ленинградом войска 2-го Прибалтийского фронта вводились в бой с задачей наступать в направлении города Идрицы. Теперь сюда перемещались дивизии 10-й гвардейской армии для нанесения главного удара.

В те дни командир дивизии гвардии генерал-майор А. Д. Кулешов получил новое назначение. В командование дивизией вступил гвардии полковник М. А. Исаев. Он был переведен с должности начальника штаба 15-го гвардейского стрелкового корпуса.

Три месяца с января до конца апреля 10-я гвардейская армия, а в ее составе и 30-я гвардейская дивизия, вели бои на псковской земле. С идрицкого направления переместились к Новосокольникам, "перемололи" вражеские дивизии на этом участке фронта, снова наступали в районе Пустошки. В апреле 10-я гвардейская армия совместно с 1-й ударной армией с плацдарма за рекой Великой возле Пушкинских Гор пытались прорваться на Псковское шоссе, но в связи с весенней распутицей наступательная операция была прекращена. 30-я гвардейская дивизия заняла оборону по реке Сороть и берегу озера Кучане в местах, связанных с жизнью А. С. Пушкина. За рекой Сороть виднелось село Михайловское, дом поэта с верандой. Там в усадьбе А. С. Пушкина хозяйничали фашисты. Под домом оборудовали укрытия, а в каменном фундаменте пробили отверстия для стрельбы из пулеметов.

В средине мая с наблюдательного пункта у деревни Дедовцы, что в километре от Михайловского, передали по телефону: - Горит дом Пушкина в Михайловском! Теперь, наблюдая за противником, видели в Михайловском лишь фундаменты и закопченные во время пожара печи. Это все, что осталось от дорогих советским людям мест, связанных с жизнью великого русского поэта.

В конце мая 1944 года 10-я гвардейская армия была выведена в резерв фронта, предстояло подготовиться к боям по освобождению Латвии. Используя наступившее в период весенней распутицы затишье, в дивизии начались дни напряженной учёбы, при этом особое внимание уделялось теме "Прорыв укрепленной обороны противника". На подступах к Латвии протянулся сильный оборонительный рубеж обороны - позиция "Пантера". Наступление должно было начаться как раз с прорыва этого укрепленного рубежа обороны.

Подошла летняя пора, на исходе был июнь 1944 года, и временное затишье сменилось крупной наступательной операцией. Войска соседнего 1-го Прибалтийского фронта прорвались в Литве далеко на запад и угрожали отсечь немецкую группу армий "Север" от Восточной Пруссии. Казалось, что противник начнет отводить свои войска из Латвии. Однако этого не случилось, немцы не собирались покидать Прибалтику без боя. Врага надо было выбивать силой и в первую очередь с оборонительного рубежа "Пантера".

В последних числах июня 1944 года войска 10-й гвардейской армии начали выдвигаться на исходные позиции для наступления. В ночь на 30 июня прямо с учений 30-я гвардейская дивизия заняла боевой порядок на южном берегу озера Алё, запомнившегося своими песчаными отмелями, множеством залесенных островов и сосновым лесом на прибрежных холмах. Полторы недели продолжалась подготовка к наступлению. 10 июля войска 10-й гвардейской армии мощным ударом сокрушили рубеж обороны "Пантера".

Действовавшая левее 8-я гвардейская панфиловская дивизия, в командование которой вступил гвардии генерал-майор А. Д. Кулешов, прорвалась в третью траншею, а затем вышла к крупному населенному пункту Кудеверь. В полосе 30-й гвардейской дивизии наступление также развивалось успешно. 94-й гвардейский стрелковый полк гвардии подполковника Н. И. Трибушного и 98-й гвардейский полк гвардии подполковника И. А. Фадейкина ворвались в траншею противника, очистили опорный пункт обороны в деревне Андрюшино и к ночи продвинулись вперед до восьми километров.

Вечером в прорыв ввели 29-ю гвардейскую стрелковую дивизию гвардии генерал-майора А. Т. Стученко. Стрелковые подразделения были посажены на автомашины. Подвижной группе в сопровождении легких английских танков "Валентайн" предстояло внезапно прорваться к городу Опочке, до которой от переднего края рубежа "Пантера" около пятидесяти километров. На полпути у села Духново колонна автомашин натолкнулась на шквальный огонь. Немцы создали в Духново опорный пункт обороны. Пехотинцы, соскочив из машин, начали обходить Духново с флангов. Скоро на улицах села поднялась ожесточенная стрельба. Не более как через час Духново было очищено от фашистов. 29-я гвардейская стрелковая дивизия вышла на дорогу к Опочке.

30-я гвардейская дивизия получила новую задач - ей предстояло прорваться к реке Великой южнее Опочки. 13 июля авангардные подразделения дивизии при поддержке 2-го дивизиона 63-го артиллерийского полка выбили гитлеровцев из деревни Бабенцы, раскинувшейся на берегу Великой. Водную преграду противник использовал как рубеж обороны. Здесь фашисты укрепились и оказали сопротивление. Гвардейцы стрелковых подразделений начали мастерить легкие плоты, чтобы на них форсировать реку. Для плотов использовали доски, ворота, жерди. В ночь на 15 июля бойцы 96-го гвардейского стрелкового полка гвардии подполковника В. А. Черкасова форсировали Великую и выбили противника с оборонительных позиций на противоположном берегу реки.

Войска 10-й гвардейской армии продолжали теснить врага на запад. 17 июля 1944 года на подступах к латышскому городу Зилупе ее левофланговые 7-й и 15-й корпуса вступили на землю Латвийской ССР. 30-я гвардейская дивизия действовала в центре полосы наступления армии, ее боевой путь проходил вдоль дороги от северной окраины села Мозули в направлении на Лудзу. На территорию Латвии дивизия вошла возле озера Питель на подступах к селению Петрученки.

На латвийской земле противник оказывал упорное сопротивление из опорных пунктов обороны. По берегам топких рек Лжа и Ритупе были оборудованы прочные оборонительные позиции. Форсирование этих водных преград проходило в упорных боях. 3 августа подошли к городу Варакляны, дальше на много километров вокруг озера Лубана раскинулась заболоченная низина. Начался тяжелый переход через Лубанские болота. Растянувшиеся колонны пробирались среди чахлых берез и елей по сплошному кочкарнику, зарослям камыша, через чащобы ивняка. На каждом шагу людей подстерегали трясины, путь преграждали буреломы, медленно текущие речки с темной торфянистой водой. Было душно от запаха гнили и застоявшейся болотной воды. Немцы в разбросанных среди болот опорных пунктов обороны пытались оказать сопротивление, но вражеские заслоны быстро уничтожались, и колонна снова трогалась вперед. Легкие минометы и боеприпасы к ним пехотинцы несли на себе. Артиллеристам же с пушками и тяжелыми гаубицами не под силу было преодолеть болота, они пробирались попутными проселочными и лесными дорогами. Иногда движение батарей приостанавливалось: путь преграждали трясина или речка. Тогда орудийные расчеты, захватив пилы, топоры и лопаты, помогали саперам сооружать через топи бревенчатые настилы или наспех мастерили мосты через петляющие в чащобах речки.

Едва выбрались из болот, как впереди оказалось новое препятствие: из озера Лубана вытекала глубокая с топкими берегами река Айвиексте. В наступлении от рубежа "Пантера" дивизия за три недели продвинулась более чем на 200 километров, с боями преодолела свыше десятка водных преград, приобрела опыт форсирования рек. С наступлением темноты гвардейцы внезапно на подготовленных плотах форсировали реку и выбили немцев с оборонительных позиций. Сразу же за рекой части дивизии вошли в лесной массив, раскинувшийся от непроходимого болота Ольгас-Пурве до реки Куя под Мадоной.

Пять суток продолжался переход через болота и топи, через леса и заросли камыша. Воины дивизии проявили исключительную стойкость и мужество, небывалую выносливость в поистине героическом переходе. 7 августа передовые отряды дивизии вышли к реке Куя, дальше виднелись гряды холмов: там начиналась Видземская возвышенность.

После освобождения Мадоны наступление войск 10-й гвардейской армии было направлено против группировки противника, закрепившегося на рубеже Гулбене - Цесвайне. Опасаясь оказаться в "котле", немцы в средине сентября отошли на заранее подготовленную полосу обороны "Сигулда". До Риги оставалось около 60 километров и 2-й Прибалтийский фронт развернул свои войска к наступлению на столицу Латвии с востока. Правее, в полосе Псковского шоссе, наступал 3-й Прибалтийский фронт, а вдоль побережья Рижского залива с боями пробивались на юг войска Ленинградского фронта. В левобережье Западной Двины (Даугавы) 1-й Прибалтийский фронт наносил мощный удар в направлении на Мемель (Клайпеду), чтобы выйти к Балтийскому морю и отрезать группировку немецких войск "Север" от Восточной Пруссии. Это наступление в Прибалтике по размаху и количеству привлеченных сил было одним из крупнейших в осенней компании 1944 года на советско-германском фронте. В нем участвовали войска четырех фронтов, а также корабли и авиация Краснознаменного Балтийского флота.

Войска 2-го и 3-го Прибалтийских фронтов выбивали врага с оборонительных рубежей и приближались с востока и севера к правобережной части Риги. Протяженность линии фронта от побережья Рижского залива до Западной Двины сокращалась. Полоса наступления дивизий теперь не превышала двух километров. Ударная сила нарастала, оборонительный рубеж врага "Сигулда" был сокрушен.

В начале октября войска 10-й гвардейской армии вышли на ближние подступы к Риге. В центре наступавших войск армии находилась 30-я гвардейская стрелковая дивизия. Появились металлические опоры электросети, что напоминало о близости крупного промышленного центра.

С освобождением Саласпилса и поблизости от него селения Зелтини 10-я гвардейская армия подошла вплотную к Риге. Наступавшие правее войска 3-го Прибалтийского фронта вышли на побережье пригородных озер Киш и Юглас. Плотность наступавших войск нарастала. Имея позади широкую, полноводную Даугаву, немцам рискованно было оставлять большие силы в правобережной Риге. Разведка сообщила, что противник начал отводить свои войска в заречную часть города и на Курляндский полуостров. В создавшейся обстановке не было необходимости держать главные силы 10-й гвардейской армии на правом берегу Даугавы. К вечеру поступил приказ передать свои позиции войскам 3-го Прибалтийского фронта и по наведенному саперами понтонному мосту переправиться за реку, досадно было уходить на новое направление, когда дивизия подошла почти к окраине города. Но приказ есть приказ.

В ночь на 11 октября части 30-й гвардейской стрелковой дивизии переправились на противоположный берег Даугавы. Здесь предстояло наступать вдоль южного берега реки и совместно с 29-й гвардейской стрелковой дивизией гвардии полковника В. М. Лазарева очистить от противника левобережную Ригу. Остальными силами 10-я гвардейская армия должна была пробиваться к побережью Рижского залива, чтобы отсечь немецким войскам путь отхода в Курляндию. Эти бои были завершающим этапом Рижской операции. 13 октября 1944 года войска 3-го Прибалтийского фронта освободили правобережную Ригу

В ночь на 15 октября гитлеровцы начали отводить часть своих войск на запад, в район Юрмалы. В городе для прикрытия противник оставил заслоны из самоходных орудий, танков и команд мотоциклистов. Стрелковые полки и артиллерийские батареи дивизии были немедленно приведены в боевую готовность к штурму города и, не ожидая рассвета, начали выдвигаться вперед. Ночь выдалась темная. Еще с вечера низко опустились осенние тучи, они заволокли небосклон, а когда солнце опустилось за горизонт, темнота стала непроглядной. И все же несмотря на сложные условия ночного боя, пехотинцы а вместе с ними артиллерийские батареи еще до рассвета вошли в крайние кварталы города. Разбившись на отдельные колонны, части дивизии пробивались в центральные районы Задвинья, к ботаническому саду, где уничтожали очаги сопротивления противника.

На этом закончилось участие 30-й гвардейской стрелковой дивизии в Рижской наступательной операции. Войска немецкой группы армий "Север" откатились на Курляндский полуостров, где между Рижским заливом и Балтийским морем они оказались зажатыми в клещи и отрезаны от Восточной Пруссии.

После трехдневного отдыха части дивизии направились по шоссе на Елгаву и далее к железнодорожной станции Бене на Курляндском полуострове. Семь месяцев до Дня Победы войска Прибалтийских и Ленинградского фронтов вели бои на 200-километровом рубеже между городами Тукумсом и Либавой против крупной группировки немецких армий "Север". Здесь в Курляндском "котле" были прижаты к морю 38 вражеских дивизий, в том числе две танковые, общей численностью свыше 300 тысяч человек.

Гитлеровское командование не желало даже разговаривать относительно того, чтобы сложить оружие и прекратить сопротивление. Напротив, противник спешно укреплял занятые оборонительные позиции. К тому же местность в полосе боев создавала преимущества для обороны и затрудняла ведение наступательных операций. Заболоченные лесные массивы, покрывавшие значительную часть полуострова, пересекались множеством речек, которые у побережья Балтийского моря зачастую на протяжении всей зимы не замерзали. Использование танков в такой местности ограничивалось, сковывалось применение маневра, а прорыв обороны, как правило, сводился к фронтальным ударам. Развитие наступательных действий Прибалтийских фронтов осложнялось слабым обеспечением боеприпасами, горючим и другими необходимыми военными материалами. Все внимание было обращено тогда на обеспечение войск, сражавшихся непосредственно в Германии. Войска же на Курляндском полуострове держались на "скудном пайке": ощущалась нехватка танков, артиллерии, а действия авиации сковывалось неблагоприятными условиями погоды. Постоянная облачность, дожди, снегопады, частые туманы и лесные массивы затрудняли прицельное бомбометание. Но, несмотря на тяжелые условия для проведения наступательных операций, от Прибалтийских фронтов требовали не снижать активности, вести решительные боевые действия, чтобы не дать возможности перебросить отсюда хотя бы часть сил на Берлинское направление. Группа армий "Север" была переименована в группу армий "Курляндия".

Наступил 1945 год. Немецко-фашистские войска терпели одно поражение за другим и под ударами Белорусских и 1-го Украинского фронтов откатывались к границам Германии. В январе началась Висло-Одерская операция советских войск. Гитлеровское командование, надеясь спасти положение на подступах к Берлину, перебрасывало морским путем часть своих войск с Курляндского полуострова в Польшу. Увы возможности нашего подводного флота и авиации не позволяли полностью блокировать порты Курляндии, а перебрасываемые по морю дивизии в Восточной Пруссии и Восточной Померании становились неприятным сюрпризом для наших основных наступающих фронтов. Необходимо было сковать немецкие силы в Курляндии и нанести им максимальные потери еще здесь, до переброски морем. Для этого 2-й Прибалтийский фронт организовал наступательную операцию в направлении на Салдус и Тукумс. 23 января 10-я гвардейская армия нанесла удар в направлении на Салдус, где 30-й гвардейской дивизии довелось вести ожесточенные бои за хутор Карклини.

Пытаясь прорваться к Салдусу, 10-я гвардейская армия ввела в бой свои главные силы, а затем и резервы, но преодолеть сопротивление противника не удалось. Гитлеровцы прочно укрепились на этом рубеже. Даже на болотах соорудили дзоты, а для танков и самоходных орудий оборудовали надежные убежища, где они укрывались во время нашей артиллерийской подготовки. Огнем артиллерии, "фердинандов" и реактивными метательными аппаратами враг сдерживал наступление гвардейцев. Сопротивление значительно усилилось после ввода в бой возвратившихся из порта Либава свежих резервов.

Бой за хутор Карклини на подступах к Салдусу 30-я гвардейская дивизия вела около недели. Пулеметная стрельба не прекращалась ни днем, ни ночью, гремела артиллерийская канонада, а затерявшийся среди болот хутор Карклини неоднократно переходил из рук в руки и был уничтожен дотла. Там, где еще недавно стояли дома и постройки, теперь все было перепахано взрывами авиабомб, реактивными метательными аппаратами и артиллерийскими снарядами. Хутор Карклини существовал лишь как надпись на картах, но гвардейцам 30-й дивизии он крепко запомнился. Много хуторов встретилось на фронтовом пути дивизии при освобождении Латвии, их названия забылись, стерлись в памяти, однако Карклини помнит каждый, кому довелось участвовать в тех боях на Курляндском полуострове.

Действовавшие против Курляндском группировки войска 1-го и 2-го Прибалтийских фронтов в феврале 1945 года были объединены и составили один 2-й Прибалтийский фронт. В командование фронтом вступил Маршал Советского Союза Л. А. Говоров. Одновременно он продолжал возглавлять Ленинградский фронт.

Апрель 1945 года был на исходе. Войска 1-го Украинского и 1-го Белорусского фронтов штурмовали Берлин. Война приближалась к победному концу. На Курляндском же полуострове линия фронта удерживалась на прежних рубежах. В зимних наступательных боях расчленить вражескую группировку и уничтожить ее по частям не удалось. Не получила развития и весенняя операция в направлении на Салдус. В конце марта по приказу командующего фронтом 10-я гвардейская армия перешла к обороне. 30-я гвардейская дивизия была выведена в резерв. Вместе с этим временное затишье было использовано для подготовки к новой наступательной операции, чтобы во взаимодействии с Краснознаменным Балтийским флотом и десантными частями покончить с Курляндской группировкой врага. На огневых позициях артиллерии накапливались боеприпасы, стрелковые полки принимали пополнение.

Наступил май 1945 года. На фронтах в центре Европы шли завершающие сражения. В Берлине с врагом было полностью покончено: остатки берлинского гарнизона численностью 70 тысяч человек сложили оружие и сдались в плен. Разгромлены были гитлеровские войска в Австрии, развернулись бои за освобождение Чехословакии. Становилось очевидным, что война с нацистской Германией приближалась к концу.

Но в Курляндии нам противостояла крупная группировка противника. Сразу же после Первомайских праздников войска Ленинградского фронта на всем участке от Тукумса до Либавы были приведены в боевую готовность к осуществлению наступательной операции. Маршал Советского Союза Л. А. Говоров стремился предотвратить в последние дни войны неоправданные потери. Он полагал, что у прижатой к морю вражеской группировки нет иного выхода, как прекратить сопротивление. Не сегодня, так завтра гитлеровцы все же будут вынуждены капитулировать. И прежде, чем отдать приказ о переходе войск фронта к наступлению, Маршал Советского Союза Л. А. Говоров в своей рабочей комнате в деревянном домике местечка Мажейкяй подписал последний документ войны на Ленинградском фронте - ультиматум командному составу блокированной группировки немцев.

Утром 7 мая ультиматум советского командования был передан по радио на волне радиостанции командующего немецкими войсками в Курляндии и несколько раз повторялся на волне радиостанций командующих 16-й и 18-й армиями противника. На размышление им давалось 24 часа.

Срок ультиматума истекал, ответа же не было. С минуты на минуту ждали приказа о переходе в решительное наступление, в последний бой. А в это гремя в пяти километрах от города Кульдиги, в Пелчи, главнокомандующий войсками группы "Курляндия" совещался в кругу своих генералов: принять или отвергнуть ультиматум Маршала Советского Союза Л. А. Говорова. Было 6 часов 55 минут утра 8 мая. Пошли последние минуты ультиматума. И когда маршал Советского Союза Л. А. Говоров готовился уже отдать приказ о переходе войск фронта в наступление, к нему вбежал офицер связи. В руке у него была радиограмма штаба группы "Курляндия", в ней говорилось:

"Главнокомандующему 2-м Прибалтийским фронтом. Всеобщая капитуляция принята. Устанавливаю связь и спрашиваю, на какой волне возможна связь с командованием фронта. Главнокомандующий войсками группы "Курляндия" Гильперт - генерал пехоты".

Вскоре последовала новая радиограмма:

"Господину Маршалу Говорову. Подтверждаю прием Вашей радиограммы. Я приказал прекратить враждебные действия в 14-00 по немецкому времени. Войска, на которые распространяется приказ, выставят белые флаги. Уполномоченный офицер находится в пути по дороге Скундра - Пампали. Гильперт, генерал пехоты."

8 мая в 14 часов, вступили в силу условия капитуляции. В 10 часов 40 минут 9 мая 1945 года в Пелчи, где размещался штаб группы армий "Курляндия", вступили передовые части Ленинградского фронта.

Шесть суток под белыми флагами капитуляции одна за другой складывали оружие гитлеровские части в Курляндии. По дороге в сторону Риги нескончаемым потоком шли пленные. Серые мундиры, такие же серые лица. Солдаты и офицеры уже не стремились соблюдать равнение, выдерживать шаг. Вчерашние завоеватели "жизненного пространства" на востоке потеряли свой апломб.

Весной 1946 года дивизия была расформирована. В Центральный Музей - Советской Армии сданы боевые знамена дивизии и полков.